давно собираюсь написать этот пост, всё пытаюсь собрать мысли в кучку, но как-то никак. ну, пусть будет так.
в прошлую субботу была на похоронах. всё это было странно. в пятницу просто вечером собралась семья, Наташа рыдала - потом мама мне сказала, что она всегда такая, нервная. но тогда это было странно, меня раздражало. в доме было очень холодно, отопление отключено, окна открыты. мы просто стояли или сидели около получаса, почти молча, в гробе был мешок, в котором было тело. несколько раз слушала, что в морге сделали какую-то маску и открывать до утра нельзя. в комнату я не заходила. потом разъехались.
в субботу утром поехали обратно, в машине было холодно, в доме тоже. на улице было еще холоднее. раз десять послушала, как он умер. "батюшка" задержался минут на 10-15, потом отпевал, читая по книге, иногда сбиваясь. в каких-то местах все крестились, но я не понимала, в каких именно надо, да и не могу запомнить, через какое плечо правильно. но я была в другой комнате, так что это не так уж и важно. узнала, как пахнет ладан, не то, чтобы тошнотворно, но неприятно. кто-то вышел во двор, но во дворе было холодно. дом немного согрели свечами и дыханием, но - ладан. долго думала, куда мне деться, потому что кто-то ходил туда-сюда, кто-то оставался в доме, мужчины курили на улице, а я очень жалела, что не мужчина. кроме родителей никто и не знает, что я курю, потому что "бабушка будет волноваться". в итоге стояла в коридоре, рядом с крышкой гроба. но больше было негде. некоторые уехали после отпевания и сказали, что приедут на поминки, а для меня это самая важная часть. машина тоже немного опоздала, потом вынесли гроб во двор и минут 15 все стояли во дворе с очередной непонятной целью. я стала где-то сзади, шмыгала носом от холода, подошла тётя Оля (кажется, ее так зовут). поплачь, говорит, легче станет. я, сука, без тебя знаю, когда мне плакать, а когда нет. а ты тут вообще никто. мама предложила пустырника, говорит, она у бабушки взяла. но я чувствовала себя... ну, нормально. достаточно нормально, чтобы не пить пустырник. в конце концов, кому-то нужно чувствовать себя нормально без успокоительных, а отцу было вообще всё равно. с венками получилась какая-то путаница, потому что кому-то (кому?..), кажется, вообще нельзя было их нести.
в конце концов поехали на кладбище, в машине было всё так же холодно, я уже почти не чувствовала ног, несмотря на шерстяные носки. на кладбище ветер и еще холоднее. там без толку стояли еще несколько минут, потом начались прощания, я стала подальше. на самом деле, я ни разу не заглянула в гроб. я помню, как хоронили дядю, помню, каким он был желтым, и я не хотела больше такого видеть. пока не закрыли крышку, я всё боялась, что кто-то скажет мне, что моя очередь, иди поцелуй мёртвое тело, а то кто-нибудь не попадёт в рай. и та же тётя Оля действительно пыталась меня как-то пропихнуть, но - нет. может, я до конца жизни буду жалеть о том, что в ней было мало лобызания трупов, не знаю. но тогда я не могла этого сделать. в какой-то момент я всё-таки расплакалась, то ли из-за этих мыслей, то ли из-за всей этой ебанины кругом, из-за того, что стояла там совсем одна и не понимала, что мне делать, боялась даже посмотреть вперёд, чтобы не увидеть гроб, а в гробу мёртвое и жёлтое. сразу подошла мама, обняла меня, спросила, пойду ли я прощаться. я сказала нет и ей было всё равно. но я почувствовала себя ещё ужасней, потому что не сдержалась, а ведь маме с бабушкой было намного хуже, чем мне. в итоге мой вклад ограничился бросанием земли на крышку.
сказала маме, что поеду домой, потом попросила отца высадить на ближайшей остановке. говорит, ещё ж поминки! говорю, мне всё равно - ну так поминки же! я его и так помню. мне в тот момент казалось, что если я останусь на поминки, то следующие будут мои - такая всё это ебанина. "а как он умер, а дома, а что а где а зачем почему скорая ехала 1,5 часа ну что ж теперь поделаешь но всё равно вряд ли бы что-то сделали в заключении написали но скорее всего сердце" - и так тысячи тысяч раз. постоянное "а вот тётя Глаша не встаёт, а у дяди Васи инсульт, а у того инфаркт..." - ещё чуть-чуть и они бы устроили тотализатор. всё-таки отец высадил меня на остановке, ездит там только единица, но мне нужно было в центр купить котам корм. в автобусе было чуть теплее, ноги немного отмёрзли. все ботинки были в земле, грязи, траве. но немного всё равно. доехала до центра, купила корм, потом поехала домой. чуть позже выяснилось, что столовая была почти в центре и можно было не морозиться лишний раз на остановке.
всё это было странно. я чувствовала себя плохо, но не могла никак уловить, что это за эмоция - да и сейчас не могу. я читала мангу про милых школьников, тоннами, а как только отвлекалась, сразу начинала чувствовать себя плохо. и сейчас иногда бывает, бабушка иногда рассказывает, как дедушка звонил из больницы и слушал, что она говорила, стучал чем-то по телефону - "я тебя слушаю", говорил, что если его ещё раз спросят о здоровье, то выключит телефон, и сейчас ей кажется, что вот он позвонит. что нужно будет делать то и другое, а некому. и пару минут я опять чувствую себя не очень, а потом всё проходит.
в прошлую субботу была на похоронах. всё это было странно. в пятницу просто вечером собралась семья, Наташа рыдала - потом мама мне сказала, что она всегда такая, нервная. но тогда это было странно, меня раздражало. в доме было очень холодно, отопление отключено, окна открыты. мы просто стояли или сидели около получаса, почти молча, в гробе был мешок, в котором было тело. несколько раз слушала, что в морге сделали какую-то маску и открывать до утра нельзя. в комнату я не заходила. потом разъехались.
в субботу утром поехали обратно, в машине было холодно, в доме тоже. на улице было еще холоднее. раз десять послушала, как он умер. "батюшка" задержался минут на 10-15, потом отпевал, читая по книге, иногда сбиваясь. в каких-то местах все крестились, но я не понимала, в каких именно надо, да и не могу запомнить, через какое плечо правильно. но я была в другой комнате, так что это не так уж и важно. узнала, как пахнет ладан, не то, чтобы тошнотворно, но неприятно. кто-то вышел во двор, но во дворе было холодно. дом немного согрели свечами и дыханием, но - ладан. долго думала, куда мне деться, потому что кто-то ходил туда-сюда, кто-то оставался в доме, мужчины курили на улице, а я очень жалела, что не мужчина. кроме родителей никто и не знает, что я курю, потому что "бабушка будет волноваться". в итоге стояла в коридоре, рядом с крышкой гроба. но больше было негде. некоторые уехали после отпевания и сказали, что приедут на поминки, а для меня это самая важная часть. машина тоже немного опоздала, потом вынесли гроб во двор и минут 15 все стояли во дворе с очередной непонятной целью. я стала где-то сзади, шмыгала носом от холода, подошла тётя Оля (кажется, ее так зовут). поплачь, говорит, легче станет. я, сука, без тебя знаю, когда мне плакать, а когда нет. а ты тут вообще никто. мама предложила пустырника, говорит, она у бабушки взяла. но я чувствовала себя... ну, нормально. достаточно нормально, чтобы не пить пустырник. в конце концов, кому-то нужно чувствовать себя нормально без успокоительных, а отцу было вообще всё равно. с венками получилась какая-то путаница, потому что кому-то (кому?..), кажется, вообще нельзя было их нести.
в конце концов поехали на кладбище, в машине было всё так же холодно, я уже почти не чувствовала ног, несмотря на шерстяные носки. на кладбище ветер и еще холоднее. там без толку стояли еще несколько минут, потом начались прощания, я стала подальше. на самом деле, я ни разу не заглянула в гроб. я помню, как хоронили дядю, помню, каким он был желтым, и я не хотела больше такого видеть. пока не закрыли крышку, я всё боялась, что кто-то скажет мне, что моя очередь, иди поцелуй мёртвое тело, а то кто-нибудь не попадёт в рай. и та же тётя Оля действительно пыталась меня как-то пропихнуть, но - нет. может, я до конца жизни буду жалеть о том, что в ней было мало лобызания трупов, не знаю. но тогда я не могла этого сделать. в какой-то момент я всё-таки расплакалась, то ли из-за этих мыслей, то ли из-за всей этой ебанины кругом, из-за того, что стояла там совсем одна и не понимала, что мне делать, боялась даже посмотреть вперёд, чтобы не увидеть гроб, а в гробу мёртвое и жёлтое. сразу подошла мама, обняла меня, спросила, пойду ли я прощаться. я сказала нет и ей было всё равно. но я почувствовала себя ещё ужасней, потому что не сдержалась, а ведь маме с бабушкой было намного хуже, чем мне. в итоге мой вклад ограничился бросанием земли на крышку.
сказала маме, что поеду домой, потом попросила отца высадить на ближайшей остановке. говорит, ещё ж поминки! говорю, мне всё равно - ну так поминки же! я его и так помню. мне в тот момент казалось, что если я останусь на поминки, то следующие будут мои - такая всё это ебанина. "а как он умер, а дома, а что а где а зачем почему скорая ехала 1,5 часа ну что ж теперь поделаешь но всё равно вряд ли бы что-то сделали в заключении написали но скорее всего сердце" - и так тысячи тысяч раз. постоянное "а вот тётя Глаша не встаёт, а у дяди Васи инсульт, а у того инфаркт..." - ещё чуть-чуть и они бы устроили тотализатор. всё-таки отец высадил меня на остановке, ездит там только единица, но мне нужно было в центр купить котам корм. в автобусе было чуть теплее, ноги немного отмёрзли. все ботинки были в земле, грязи, траве. но немного всё равно. доехала до центра, купила корм, потом поехала домой. чуть позже выяснилось, что столовая была почти в центре и можно было не морозиться лишний раз на остановке.
всё это было странно. я чувствовала себя плохо, но не могла никак уловить, что это за эмоция - да и сейчас не могу. я читала мангу про милых школьников, тоннами, а как только отвлекалась, сразу начинала чувствовать себя плохо. и сейчас иногда бывает, бабушка иногда рассказывает, как дедушка звонил из больницы и слушал, что она говорила, стучал чем-то по телефону - "я тебя слушаю", говорил, что если его ещё раз спросят о здоровье, то выключит телефон, и сейчас ей кажется, что вот он позвонит. что нужно будет делать то и другое, а некому. и пару минут я опять чувствую себя не очень, а потом всё проходит.